"Боже каким же я был Чарли Гордоном что не прачитал это раньше!"

sanchezzzz

Существуют книги, после знакомства с которыми граница между Литературой и прочей литературой становится настолько очевидной, что на какой-то момент в чтении хочется сделать перерыв, чтобы переварить эмоции, возникшие в процессе общения с Прекрасным. «Цветы для Элджернона» Дэниэла Киза, бесспорно, относятся к первой категории, и очень мало других художественных произведений способно сравниться с «Цветами» по уровню эмоционального воздействия, оказываемого на читателя. Если честно, мне с ходу на ум пришел только великолепный фильм Роберта Земекиса "Форрест Гамп", хотя Земекис и Киз преследовали достаточно разные цели.

У главного героя книги, умственно отсталого Чарли Гордона, были друзья и постоянная работа в пекарне. А еще у него была цель. Всю свою жизнь Чарли хотел стать умным. Он учился читать и писать, посещал школу для умственно отсталых и хранил пенни и подкову на счастье. Причина подобного стремления была достаточно банальна — Чарли хотел быть любимым и считал, что стоит ему поумнеть, как мама станет счастливой и снова полюбит его. Желание Чарли было настолько сильным, что в итоге его заметила группа ученых из университета Бекмана, школу при котором посещал парень. Ученые как раз работали над методикой по повышению уровня интеллекта у людей, и им был нужен доброволец. Чарли согласился, и в результате перенесенной операции его интеллект начал развиваться стремительными темпами.

Перед Чарли открылся весь наш дивный большой мир. Открылся во всем своем великолепии, в полный рост, со всеми достоинствами и недостатками. Гордон окунулся в этот мир с головой, черпая все новые и новые знания, десятками поглощая книги и изучая иностранные языки. Скоро Чарли стал умнее всех сотрудников университета, но, вопреки всем его мечтам, интеллект вовсе не сделал парня счастливым. Он потерял работу и друзей, а чувствовать себя одиноким не перестал.

Так наш герой пришел к мысли, что вовсе не знания делают человека счастливым. Что совсем не обязательно обладать высоким интеллектом, чтобы быть личностью. Что обширные знания не заменят личного опыта, практики или отсутствия умения управлять собственными эмоциями. Ко всему этому Чарли придет не сразу, и далеко не все выводы придутся ему по душе.

Но давайте исследуем все эти темы по порядку, уподобившись Чарли, открывающему для себя дверь в столь манящий, притягательный и недоступный ранее мир, который оказался совсем не таким хорошим местом, как полагал Чарли. Раньше он думал, что все работники пекарни — его друзья. Оказалось, что большая их часть просто любила издеваться над ним и никогда не упускала случая повысить свою самооценку, сравнив себя с умственно отсталым. Чарли думал, что все обрадуются, когда он станет умным, и будут еще сильнее любить его. На деле же, когда Гордон внезапно поумнел, все коллеги стали бояться его, и в итоге владельцу пекарни пришлось пойти на поводу у подчиненных и попросить Чарли уйти.

Оказывается, люди могут терпимо относится к представителям другой расы, другого вероисповедания, к инвалидам, однако умственно неполноценные люди всегда становились объектами насмешек, потому что в силу своей реакции никогда не могли должным образом среагировать на жестокие шутки. Получается, что у шутников просто недостает мозгов, чтобы понять, что умственно отсталые люди — тоже люди, у которых есть чувства, есть страхи и надежды. Даже близко работающие с проблемой излечения умственно отсталых людей доктор Шульц и профессор Немур отказывались понимать, что Чарли был личностью еще до операции, считая, что они создали его самосознание, проведя операцию. А ведь до операции Чарли так мало нужно было для полного счастья — всего-то стать умным.

Цитата: "Удивительно, как люди высоких моральных принципов и столь же высокой чувствительности, никогда не позволяющие себе воспользоваться преимуществом над человеком, рожденным без рук, ног или глаз, легко и бездумно потешаются над человеком, рожденным без разума".

С другой стороны, стоит человеку показать свое превосходство в интеллектуальном плане, как его собеседники тут же начинают испытывать немотивированную агрессию или, в лучшем случае, неудобство и чувство неполноценности. Примечательно, что такое поведение свойственно всем людям, в том числе и именитым профессорам из университета.

Впрочем, роль образования в жизни людей Чарли вообще переоценил. До операции он считал, что для того, чтобы стать умным, достаточно научиться читать и писать. Он мечтал, как, научившись этим сложным занятиям, он будет сидеть в университетских кафетериях и обсуждать со студентами политику и экономику, философию и религию. Однако после операции это быстро надоело Чарли, мнения молодежи оказались поверхностными, а обсуждаемые темы — скучными. Тогда он стал общаться с различными профессорами и учеными, но и они показались Гордону достаточно поверхностными людьми, хорошо разбирающимися только в какой-то очень узкой области. В итоге, недавний идиот стал считаться заумным снобом даже в обществе виднейших ученых страны.

Параллельно Чарли стал узнавать себя заново. До операции он мало что помнил даже о том, что случилось на прошлой неделе, не говоря уже о более ранних временах. После операции же поток воспоминаний хлынул на бедолагу со скоростью и неумолимостью горной лавины. Чарли вспомнил свое детство, свою семью, обучение в школе, устройство на работу, попадание в школу для умственно отсталых. Причем Чарли как будто бы со стороны наблюдал за поведением самого себя и людей вокруг. Он понял, в чем крылись причины его желания стать умным, а еще он узнал довольно много о своей семье, и знание это оказалось шокирующим. Сложно вообразить, как тяжело живется в семьях, в которых у одного из родителей существует навязчивая идея, касающегося кого-либо из детей, а у второго супруга — не хватает решимости остановить его.

А ведь такие ситуации очень опасны, они приводят к скандалам, ссорам, напряжению обстановки в семье и, в конечном итоге, к ее распаду. Отец Чарли не смог терпеть дальше и, вскоре после того как Роза, мать Чарли, избавилась от сына, тоже ушел из семьи. Но страшно представить, сколько людей попадало в схожие ситуации в детстве — когда они не могли угнаться за завышенными требованиями родителей, а те продолжали упорно толкать чадо вперед, считая, что все дело просто в лени. Роза, например, упорно отказывалась признавать, что ее сын умственно отсталый. А когда она наконец смирилась с этим, то всячески стала пытаться избавиться от него, отдав, в итоге, на попечение дяде. Символично, что под занавес жизни сама Роза почти полностью лишилась рассудка, и лишь тот факт, что ее дочка выросла не похожей на мать, спас женщину от попадания в дом престарелых.

Роман Киза вообще богат на символы. Сложившаяся с Чарли ситуация в миниатюре напоминает человеческую жизнь. Да, это страшный спойлер для тех, кто не читал книгу, но в конце Гордон деградирует до того же уровня, на котором был в начале книги. И эти метаморфозы и напоминают человеческую жизнь — беззаботное детство, учеба, работа, затем старение и старческий маразм. Однако еще больше ситуация с Чарли напоминает жизнь какого-нибудь однолетнего растения. Достаточно посмотреть на его даты в отчетах — пробуждение в марте, весенний расцвет, летняя зрелость, осеннее затухание и гибель. Всего несколько месяцев были у Чарли на то, чтобы насладиться полноценной жизнью. И за этот срок парень успел сделать столько, что некоторые люди не могут сделать за всю жизнь.

Много времени ушло у него на адаптацию к изменившимся условиям, на познание самого себя, чтение и получение новых знаний, но в конце концов он осознал, что самая главная составляющая человеческой личности — это умение любить, чувствовать и понимать. Осознание этого факта пришло не сразу, но сказалось на поведении Чарли сразу же, как он его принял.

Цитата: "Чистый разум сам по себе ни черта не значит <...> голые знания, не пронизанные человеческими чувствами, не стоят и ломанного гроша".

Кто знает, может быть, Чарли бы окончательно смог бы приспособиться к окружающему миру, завести семью, подружиться со своими коллегами и зажить счастливой жизнью, но судьбе было угодно отмерить Гордону только небольшой миг полной разумности. Долгое время Чарли делил свою квартиру с другим участником эксперимента — лабораторной мышью по имени Элджернон, перенесшей ту же операцию, что и Гордон. Поскольку мыши операцию сделали раньше, чем Чарли, то изменения в ее поведении в скором времени должны были бы произойти и с Чарли. И вот в один прекрасный момент он понял, что разум Элджернона начал деградировать.

Приблизительно в то же время, столкнувшись в ресторане с другим умственно отсталым, Чарли осознал, что эксперимент, участником которого он стал, способен изменить жизнь многих других больных. И тогда Чарли посвятил всего себя науке. Он работал, зная, как ценны будут результаты его исследований, и чем яснее он осознавал, что его время ограничено, тем быстрее он работал. Такое самопожертвование достойно уважения, и нет вины Чарли в том, что в конечном итоге эксперимент закончился неудачей.

Последние страницы романа читать очень сложно. Вместе с покидающим Чарли интеллектом уходит и надежда читателей, что все закончится хорошо, и единственное, что им остается — это восклицать в унисон с Чарли — "Господи, не отнимай у него все!"

Резюме: "Цветы для Элджернона" — это пронзительный и очень трогательный роман, способный открыть нам глаза на очевидные, но тщательно игнорируемые стороны жизни общества. И кто знает, может быть, именно роман Дэниэла Киза поможет кому-нибудь из нас стать хоть капельку человечнее. Крайне рекомендуется!

P.S. Пожалуста если с можите положыте на могилку цветы для Элджернона. На заднем дворе.

Каждый мальчишка в детстве мечтал кем-то стать. В качестве образца для поведения он выбирал известных политиков, бейсболистов, кинозвезд или жокеев, а вот живущий в Бронксе парнишка Билли боготворил известного гангстера Немца Шульца. Однако одним обожанием дело не обошлось. Билли был мальчишкой смышленым и способным, поэтому нашел способы втереться банде в доверие и, как бы, поступить в нее на воспитание. Другими словами, мальчишка вечно крутился у банды под ногами, выполнял всевозможные мелкие поручение, а бандиты тем временем постепенно привыкали к присутствию Билли, начинали считать за своего и давать ему более серьезные поручения. Сам Немец, равно как и второй самый влиятельный человек в банде, мистер Отто "Абадабба" Берман высоко ценили "малыша" Билли и по-своему учили его правилам выживания в мире гангстеров. А сам Билли тем временем понимал, что реальный мир сильно отличается от того идеализированного представления о гангстерах, которое в свое время привело мальчишку в банду. Однако, обратного пути уже не было, да и не хотел Билли возвращаться к прежней жизни. Тем временем самого Шульца подстерегала одна неприятность за другой — его время шло к закату, но сам Немец не хотел этого понимать.

Роман проглатывается очень быстро, никаких неразрешимых задач перед читателями Доктороу не ставит, однако по мере прочтения не покидает ощущение, что по сравнению с "Рэгтаймом" в "Билли Батгейте" чего-то не хватает. Нет того ощущения джазовости, атмосферности и какой-то всепоглощающей легкости, которой был пронизан "Рэгтайм". То ли здесь дело в том, что "Рэгтайм" блистательно перевел Василий Аксенов, то ли в том, что в "Билли Батгейте" Доктороу ставил перед собой другие задачи и пользовался другими средствами.

Если в "Рэгтайме" читатель видел равное количество отрицательных и положительных сторон американской действительности начала XX века, то в "Билли Батгейте" в основном показана именно изнанка жизни. Каждый герой книги, независимо от того, каким симпатичным он кажется на первый взгляд, хранит несколько персональных скелетов в своем шкафу. Тот же Немец Шульц, которым так восхищается Билли в начале книги, на самом деле — достаточно посредственный гангстер, не способный вовремя остановиться. Он очень жесток, груб, циничен, не всегда способен удержать себя в руках, а под конец книги и вовсе превращается в загнанную в угол, а поэтому очень опасную, крысу. Отто Берман великолепный математик, блестяще разбирающийся и в цифрах, и в людях, но в то же время он бессилен предпринять что-то против Шульца, ведущего их организацию в пропасть. Красавчик Бо Уайнберг, такой элегантный, модный и красиво смотрящийся, на самом деле жестокий киллер, устранивший по заказу Немца всех его основных врагов.

Красавица Дрю Престон, поочередно покорившая сердца сначала Бо, затем Шульца, а потом и Билли, по сути — обычная ветреная шлюха, меняющая мужчин, как детали гардероба или прочие увлечения. Будучи замужем (не стоит волноваться, ее муж в курсе всех ее похождений и он не против, потому что гей), она спокойно то гуляет с одним бандитом, то запросто уходит к другому, а потом забывает его ради третьего. Она изменяет судьбы людей, ломает их тщательно выстроенные планы, и при этом ей, по большему счету, все равно, для нее все гангстеры — лишь одно большое приключение, перерыв между поездками на гребную регату и скачки. Да, она божественно красива, да в нее нельзя не влюбиться, но она — настоящая роковая женщина, способная свести в могилу и Шульца, и Билли, если его связь с девушкой раскроется.

Самое интересное здесь заключается в том, что в "Рэгтайме" у Доктороу уже был схожий персонаж. Красивая и ветреная Эвелин Нэсбит в итоге довела своего мужа до тюрьмы за убийство ее любовника, а ее следующий любовник после расставания с ней в итоге подался в революционеры. По ходу, у Доктороу есть небольшой пунктик касательно роли роковых женщин в истории.

Ну и на закуску у нас остается сам Билли, главный герой книги, от лица которого ведется повествование. На первый взгляд, это самый обыкновенный парнишка, мечтавший о лучшей жизни, но выбравший для этого не тот "путь наверх" и связавшийся не с теми людьми. Но на деле оказывается, что образ Билли далеко не так однозначен, и его поступки варьируются в оценке от "влюбленности и преданности" до коварства, предательства и расчетливого обмана, в результате которого в выигрыше оставался исключительно Билли.

Конечно, большинству поступков парня можно найти оправдание. Он хотел достичь своей мечты, пробиться наверх, понравиться банде, поэтому выполнял все мелкие поручения, мотался с гангстерами по Америке, доставлял посылки, мел полы, работал курьером, следил, ухаживал, помогал. Все это было ради достижения мечты, более того, с каждым днем Билли все больше и больше привязывался к банде, которая стала для него вторым домом и делал свою работу качественно не только для своей выгоды, но и ради мистера Шульца. Однако одновременно с этим Билли спокойно бросал свою мать, неделями жил вне дома, забывал о своих друзьях, своей подружке Ребекки для другой, лучшей жизни.

Он обманывал доверие мистера Шульца, но делал это ради любви к Дрю Престон. Он видел всю неприглядность жизни гангстеров, был свидетелем убийств мистера Шульца, но не собирался бросать банду, потому что считал себя одним из них и к тому же не хотел возвращаться к прошлой жизни. Но хладнокровное поведение Билли в конце книги заставляет задуматься, а не было ли у него других, более мерзких и коварных планов?

К тому же, образ Билли еще и противоречив. Хотя с другой стороны, чего ожидать от пятнадцатилетнего мальчишки, выросшего в бедности и неожиданного попавшего совсем в другую жизнь? Но если учесть, что когда надо, Билли все просчитывает на несколько ходов вперед, учитывает все возможности и обманывает даже таких ушлых людей, как Берман и Шульц, достаточно странно быть свидетелем ситуаций, в которых Билли ведет себя на редкость глупо. Хотя если учесть последствия этих ситуаций и мои подозрения касательно его коварных планов, глупость парня очень продуманна и логична.

Как и в "Рэгтайме", Доктороу насыщает текст множеством разнообразнейших деталей и сведений, работающих на атмосферу произведения и создающих ощущение присутствия в романе. Эдгар рисует такую достоверную картину Нью-Йорка тридцатых годов прошлого века, что, кажется, стоит закрыть глаза и ты немедленно туда перенесешься. Но в то же время ясно видно, что если в "Рэгтайме" автор ставил себе цель показать развитие страны и города на фоне истории одной семьи, то в "Билли Батгейте" город — всего лишь фон, на котором происходят приключения героев. Очень удачный фон, с грохочущими поездами надземки, гудками паромов, звонками трамваев, криками торговцев, запахами свежей бакалеи, только что напечатанных газет, сосисок, фруктов и овощей. Но всего лишь фон.

В "Билли Батгейте" Доктороу снова оперирует с реально жившими личностями. И Немец Шульц, и его банда действительно оперировали в Нью-Йорке в тридцатых годах прошлого века и в основных моментах сюжет романа повторяет пройденный бандой путь, хотя в ряде ключевых моментов версия Доктороу существенно отличается от реальности.

Как и все книги серии "Интеллектуальный бестселлер (мини)", "Билли Батгейта" очень приятно держать в руках. Радующее глаз оформление, белая бумага, хорошая печать. Перевод в целом хорош, но в ряде моментов переводчик неприятно удивляет. Начнем с того, что тот самый Немец Шульц на самом деле Голландец Шульц (Dutch Schultz), а загадочный окружной атторней Томас Э. Дьюи — всего лишь окружной прокурор.

Итого: неплохой роман, раскрывающий историю одного из не самых известных гангстеров тридцатых годов прошлого века. Может быть полезен всем, кто интересуется данной тематикой.

Главная героиня книги, миссис Эдипа Маас, спокойно живет со своим мужем, когда внезапно узнает, что становится душеприказчицей своего внезапно скончавшегося бывшего любовника. Отправившись на его родину для ознакомления с делами и имуществом усопшего, Эдипа внезапно начинает находить доказательства существования на территории США некоей тайной организации, зародившейся еще в Европе середины 16-го века.

Череда случайных встреч, необычных находок, загадочных происшествий и необъяснимых событий захлестывает Эдипу и лишает ее уверенности в реальности происходящего. Что же она обнаружила? Стала ли она жертвой жестокого розыгрыша, придуманного своим бывшим любовником, или всему виной ее расшалившееся воображение? Или она действительно обнаружила доказательства существования тайной организации, жестоко расправляющейся со своими врагами? Если все факты вопят в пользу ее существования, значит ли это, что все ее домыслы — правда, или же мозг услужливо складывает из несовместимых кусочков пазла требуемую картинку?

С самого начала книги Пинчон искусно манипулирует событиями, заставляя читателей и Эдипу сомневаться в реальности происходящего. В самом деле, как в нее уверовать, если узнаешь, что твой бывший любовник торговал костями погибших во Второй мировой войне солдат, твой муж принимает ЛСД, твой психиатр — бывший офицер Гестапо, а нынешний любовник в юности снимался в фильме о том, как папа, сын и сенбернар на маленькой, сделанной в домашних условиях подлодке топили турецкие суда во время Первой Мировой. Как после этого можно поверить, что в написанной в 16 веке пьесе, в выпущенных в разное время марках, в нарисованных в разных местах странных значках кроется информация о тайной организации, знать о которой могут только избранные члены общества, выступающие против системы? На протяжении всего романа Эдипа сомневается в своих чувствах, принимая правильное решение лишь на последних страницах романа. Оценки ее действиям автор не дает, оставляя право оценивать поступки девушки читателям романа.

Одновременно жуткая и абсурдная, страшная и реалистичная история уместилась всего на двухстах страницах книги. Однако не стоит думать, что чтение романа дастся легко. Язык Пинчона достаточно сложен, и хотя может показаться, что автор скуп на слова, в паре абзацах его текста может быть вложено столько смысла, сколько другими писателями закладывается в нескольких страницах. Текст насыщен различными образами, отсылками к реалиям того времени, говорящими именами, своеобразными пародиями на литературу эпохи Шекспира и прочими незаметными на первый взгляд коллизиями.

Все это делает роман достаточно сложным для перевода, и, к сожалению, переводчики далеко не везде справились с этой сложной задачей. После текста романа приведены достаточно обширные комментарии, разъясняющие те или иные моменты текста. Помимо того, что лично мне такое размещение пояснений показалось довольно неудобным (поскольку в самом тексте нет никаких сносок или отсылок на комментарии в конце, мимо нужных мест постоянно промахиваешься и потом читаешь все комментарии скопом, вспоминая, где же все это упоминалось в книге), в паре мест показывается, что имевшая место в оригинале игра слов была потеряна при переводе.

Резюме: Сложный, абсурдный, хитрый и интересный роман. Ни в коем случае нельзя подходить к нему спустя рукава, но если приняться за вдумчивое и неспешное чтение, книга способна доставить немало приятных моментов и скрасить несколько уютных вечеров.

Сразу хочу сказать, что я не собираюсь ниже сравнивать "Рэгтайм" с "Крестным отцом", это абсолютно разные произведения, авторы которых преследовали абсолютно разные цели. Наверное, главным отличием следует назвать то, что "Крестный отец" по сути — это история одной семьи, показанная на фоне Америки, а "Рэгтайм" — это история Америки, показанная на фоне одной конкретной семьи.

Доктороу в своем романе рисует обширную панораму Соединенных Штатов начала прошлого века. Обильно используя исторические детали, мало известные документальные подробности и реально живших действующих лиц создает удивительную атмосферу присутствия.

Автор совершенно не идеализирует ни жившее тогда общество, ни царившие в те времена нравы. Одинако беспристрастно он рассказывает и о музыкальных вкусах, и о тогдашних героях, и о привычках общества, и о расизме, социализме, бедности и нищете иммигрантов, борьбе за равноправие женщин, зарождении кинематографа и общества массового потребления.

Цитата: Ньюйоркеры презирали иммигрантов. Такие грязные, неграмотные. Воняют рыбой и чесноком. Гноящиеся раны. Бесконечные несчастья. Никакой чести, работают почти бесплатно. Воруют. Пьют. Насилуют собственных дочерей. Убивают друг друга. Среди тех, кто их презирал, большинство составляли ирландцы второго поколения, чьи отцы были повинны в тех же грехах.

Цитата: Америка стояла на заре Двадцатого Века, нация паровых экскаваторов, локомотивов, воздушных кораблей, двигателей внутреннего сгорания, телефонов и двадцатипятиэтажных зданий.

В книге нет какого-то основного главного персонажа. В разные моменты повествования Доктороу акцентируется на тех героях, с точки зрения которых наиболее удобно рассказывать о том или ином событии. Основными действующими лицами книги выступают как члены семьи, за историей которой мы следим на протяжении всего романа, так и реально жившие исторические личности. В тексте книги можно повстречаться с Гарри Гудини, Генри Фордом, Джей Пи Морганом, Эммой Голдмен, Зигмундом Фрейдом, эрцгергогом Францем-Фердинандом и коммандором Пири.

Повествуя о реально живших героях, Доктороу рассказывает как всем известные факты, так и раскрывает ранее неизвестные подробности. Особенно в этом плане интригует Гарри Гудини, который является одним из самых симпатичных героев романа. Не знаю, насколько достоверны истории, рассказанные об известном фокуснике автором, но они делают образ Гудини более человечным и живым.

Начинается повествование довольно неспешно и невинно. Однако как неумолимо на всех живших в то время надвигалась мрачная тень Первой мировой войны, также безжалостно обрушиваются неприятности и на всех героев романа. Где-то ближе к середине книги персонажи один за другим сталкиваются с несправедливостью жизни, несовершенством общества и недолговечностью человеческой жизни. Каждая новая проблема усиливает сочувствие к персонажам, к которым проникаешься все большей симпатией. Пожалуй, из всех более-менее задействованных в книге действующих лиц у меня не вызвал симпатии лишь один Джей Пи Морган.

Что касается названия книги, то "Рэгтайм" — это примета того времени, выбранная Доктороу в качестве символа эпохи. Музыкальный стиль "Рэгтайм" стал развиваться в конце XIX века, достиг наибольшей популярности как раз в описываемый автором период и пошел на спад как раз во время Первой мировой войны.

В романе рэгтайм упоминается несколько раз, в основном, когда речь заходит об одном из героев, пианисте, играющим в этом жанре.

Цитата: Пианист прочно сидел за клавишами, его длинные темные пальцы с розовыми ногтями, казалось, без всякого усилия извлекают гроздья синкопированных аккордов и твердых октав. Полная жизни композиция, мощная музыка, поднимающая чувства и не увядающая ни на миг. Малыш воспринимал это как свет, притрагивающийся к разным местам в пространстве, собирающийся в сложные переплетения, пока вся комната не засверкала вдруг своею собственной сутью.

На русском языке роман читается буквально "влёт". Оригинальный авторский стиль, употребление достаточно необычных и редко встречающихся слов и сочетаний и, если можно так высказаться, очень вкусный язык. Не имея возможности сравнить с оригиналом, не могу сказать, какая доля заслуги принадлежит перу автора, а какая — известному российскому писателю Василию Аксенову, в переводе которого я читал роман. В любом случае, конечным результатом я остался доволен.

"Рэгтайм", если не считать "Кота без дураков" Пратчетта, оказался моим первым знакомством с серией "Интеллектуальный бестселлер". И нужно сказать, знакомством я остался доволен — симпатичное оформление, качественная бумага, читаемый хороший перевод — налицо все слагаемые успешного появления новых книг этой серии на моих гостеприимных книжных полках.

Резюме: Что касается "Рэгтайма", то роман в первую очередь подойдет интересующимся Америкой начала XX века, но также и всем ценителям качественной современной прозы. Крайне рекомендую.